Изюмский шлях где. Изюмский шлях: самая страшная дорога, которая вела на Русь 

ИЗЮМСКИЙ ШЛЯХ

шлях, один из главных путей, которым пользовались крымские татары для набегов на Русь в 16-18 вв. (см. также Муравский шлях). Начинался у верховий р. Ораш (левый приток Днепра), где отделялся от Муравского шляха, пересекал по Изюмскому броду Северский Донец и в междуречье верховьев Псла, Ворсклы, Северского Донца и Оскола вновь сливался с Муравским шляхом.

Большая советская энциклопедия, БСЭ. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ИЗЮМСКИЙ ШЛЯХ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ШЛЯХ в Справочнике Населённых пунктов и почтовых индексов России:
  306125, Курской, …
• ШЛЯХ
  (польск. szlach) в Русском государстве 16-17 вв. степная дорога в районе южных границ. Иногда называлась тюркским словом …
• ШЛЯХ
  (польск, szlach), большая дорога, …
• ШЛЯХ в Энциклопедическом словарике:
  а, м. На юге России и на Украине: наезженная …
• ШЛЯХ в Энциклопедическом словаре:
  , -а, о шляхе, на шляху, мм. -и, -6в и -и, -ов, м. На Украине и на юге России: наезженная …
• ШЛЯХ
  (польск. szlach), в Рус. гос-ве 16-17 вв. степная дорога в р-не юж. границ. Иногда наз. тюрк. словом …
• ШЛЯХ
  шля"х, шляхи", шля"ха, шляхо"в, шля"ху, шляха"м, шля"х, шляхи", шля"хом, шляха"ми, шля"хе, шляха"х, …
• ШЛЯХ в Полной акцентуированной парадигме по Зализняку:
  шля"х, шля"хи, шля"ха, шля"хов, шля"ху, шля"хам, шля"х, шля"хи, шля"хом, шля"хами, шля"хе, шля"хах, …
• ШЛЯХ в словаре Синонимов русского языка:
  большак, дорога, путь, …
• ШЛЯХ в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Ефремовой:
  
• ШЛЯХ в Полном орфографическом словаре русского языка:
  шлях, -а, предл. на шляху и на шляхе, мн. -и, -ов и-и, …
• ШЛЯХ в Орфографическом словаре:
  шлях, -а, предл. на шлях`у и на шл`яхе, мн. -и, -ов и -`и, …
• ШЛЯХ в Словаре русского языка Ожегова:
  На Украине и на юге России: наезженная дорога, путь Чумацкие …
• ШЛЯХ в Словаре Даля:
  муж. , стар. , южн. , зап. тракт, дорога, путь, тор, накат. Большой шлях, столбовая дорога. | След, сакма, особ. …
• ШЛЯХ
  (польск. szlach), в Русском государстве 16-17 вв. степная дорога в районе южных границ. Иногда называлась тюркским словом …
• ШЛЯХ в Толковом словаре русского языка Ушакова:
  шляха, о шляхе, на шляху, м. (старин., обл.). Дорога, путь. У широкой степной дороги, называемой большим шляхом, ночевала отара овец. …
• ШЛЯХ в Толковом словаре Ефремовой:
  м. местн. Наезженная дорога (на юге России и в …
• ШЛЯХ в Новом словаре русского языка Ефремовой:
  м. местн. Наезженная дорога (на юге России и в …
• ШЛЯХ в Большом современном толковом словаре русского языка:
  м. местн. Наезженная дорога; тракт (на юге России и в Украине) …
• МУРАВСКИЙ ШЛЯХ в Большом энциклопедическом словаре:
  
• ЧЁРНЫЙ ШЛЯХ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  шлях, одна из дорог, которыми пользовались крымские татары для нападений на Правобережную Украину, Галичину и Польшу в 16-17 вв. Ч. …
• НОГАЙСКИЙ ШЛЯХ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  шлях, один из основных путей набегов кочевников на русские земли в 13-17 вв.; название получил в начале 16 в., …
• МУРАВСКИЙ ШЛЯХ
  большая муравская дорога (или тракт), по которой ходили в России крымские татары и которую, поэтому, усиленно стерегли московские стражники и …
• ИЗЮМСКИЙ 33-Й ДРАГУНСКИЙ ПОЛК в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  переформирован в 1765 г. в Изюме из И. слободского казачьего полка (учрежденного в 1651), в 6-эскадронном составе, под названием И. …
• МУРАВСКИЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  МУР́АВСКИЙ ШЛЯХ, степной путь в 16-18 вв. Шёл от Перекопа по водоразделу pp. Ворскла и Северский Донец на Ливны и …
• МУРАВСКИЙ ШЛЯХ
  ? большая муравская дорога (или тракт), по которой ходили в России крымские татары и которую, поэтому, усиленно стерегли московские стражники …
• ИЗЮМСКИЙ 33-Й ДРАГУНСКИЙ ПОЛК в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
  ? переформирован в 1765 г. в Изюме из И. слободского казачьего полка (учрежденного в 1651), в 6-эскадронном составе, под названием …
• МУРАВСКИЙ ШЛЯХ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  степной путь в 16-18 вв. Шел от Перекопа по водоразделу рек Ворскла и Северский Донец на Ливны и Тулу. Один …
• ОГУРЕЕВ в Энциклопедии русских фамилий, тайн происхождения и значений:
  
• ОГУРЕЕВ в Энциклопедии фамилий:
  Не столь распространенная фамилия, как Огурцов или Огурков, Огуркин. Хотя источник происхождения - старое русское имя-прозвище Огурей. Откуда оно взялось? …
• ОНУФРИЙ (ЛЕГКИЙ)
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Онуфрий (Легкий) (р. 1970), архиепископ Изюмский, викарий Харьковской епархии. В миру Легкий Олег …
• ЕПИСКОПАТ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Епископат Русской Православной Церкви - ныне здравствующие архиереи в порядке сана и епископской хиротонии (у …
• АЛЕКСАНДР (НЕСТЕРЧУК) в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Александр (Нестерчук) (род. 1950), епископ Городницкий, викарий Киевской митрополии. В миру Нестерчук Василий …
• в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Хронология Столетия: XIX XX XXI 1965 1966 1967 1968 1969 1970 1971 1972 1973 1974 1975 …
• 14 МАРТА в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". 27 марта по новому стилю Март (старый стиль) 1 2 3 4 5 6 7 8 …
• ПАВЛОВЫ-СИЛЬВАНСКИЕ (Н.Г., Н.Н., Н.П., П.Н.)
  Павловы-Сильванские: 1) Николай Гаврилович - протоиерей (1806 - 1879), сын протоиерея из дворян. За сочинение "Наставления по части дупляночного пчеловодства", …
• ГЕРБЕЛЬ НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Гербель, Николай Васильевич - поэт-переводчик (1827 - 1883). По окончании нежинского лицея служил в изюмском гусарском, затем в лейб-гвардии уланском …
• ГАВРИЛОВ АЛЕКСАНДР ИППОЛИТОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Гаврилов, Александр Ипполитович - собиратель народных песен (1856 - 1888). Был земским врачом в Полтавской губернии. Собирал народные песни в …
• ЛЕВИЦКИЙ в Литературной энциклопедии:
  1. см. « Ядвигин ». 2. Иван Семенович (псевдоним Нечуй) — украинский писатель второй половины XIX века. Р. …
• КУЛЫК в Литературной энциклопедии:
  Иван Юлианович — современный украинский пролетарский поэт. Р. на Киевщине в семье деревенского учителя. Приняв участие в революционном движении …
• ЗЕРОВ в Литературной энциклопедии:
  Микола Костевич — современный украинский критик, историк литературы, переводчик и поэт. Р. в семье учителя, окончил Киевский университет, с …
• ДНИПРОВСКИЙ в Литературной энциклопедии:
  Иван — украинский драматург, поэт и беллетрист. Р. в крестьянской семье, окончил 6 классов гимназии и филологический факультет Каменец-подольского …
• ВЫШНЯ в Литературной энциклопедии:
  Остап (псевдоним Павла Михайловича Губенко) — популярный современный украинский писатель-юморист. Родился в крестьянской семье на Полтавщине, в местечке Грунь …
• СЛОБОДСКИЕ КАЗАКИ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  казаки, казачье население, проживавшее на территории Слободской Украины. Начало С. к. положили украинские казаки, переселявшиеся сюда уже в …
• РУБКИ ЛЕСА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  леса, вырубка деревьев и удаление их из леса с целью получения древесины, а также возобновления, оздоровления и повышения продуктивности леса. …
• ПОЛК в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  1) воинская часть различных родов войск и специальных войск во всех видах вооруженных сил; организационно самостоятельная боевая, административная и хозяйственная …
• ИЗЮМ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  город в Харьковской области УССР, на р. Северский Донец. Железнодорожная станция на линии Харьков - Красный Лиман. 51 тыс. жителей …

«Выбить крымского хана с Изюмского шляха» – помните «царский указ», который отдавал попавший в прошлое герой в знаменитом фильме Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию»? Изюмский шлях и ещё одна дорога – Муравский шлях – пролегали в том числе и по территории Белгородской области. Шляхом, или сакмой, называли длинные широкие дороги. Именно по ним татары и другие недруги шли завоёвывать русские города. На Изюмском шляхе путь врагу перегородил земляной город– крепость Яблонов (на этом месте расположено село Яблоново Корочанского района), на Муравском – крепость Болховец (сейчас – окраина Белгорода) и город–крепость Карпов, который располагался недалеко от нынешнего села Томаровка Яковлевского района. Даже названия сёл здесь напоминают о тех давних славных временах: Пушкарное, Драгунское, Стрелецкое, Казацкое...

Практически ничего не сохранилось от деревоземляного города Яблонов. А между тем он считался одним из самых важных на Белгородской черте. Город был окружён Яблоновым валом, вдоль которого со стороны «Поля» через каждый километр были отсыпаны земляные городки. В них находились караульные избы, а на самих валах – деревянные башни. В ближайшие годы в селе Яблоново Корочанского района, которое стоит на месте бывшего земляного города, построят производственно-туристический комплекс «Город-крепость Яблонов», который будет очень похож на древнюю крепость.

Реки- защитницы

Татары – главные враги русских городов – шли не столько завоёвывать поселения, сколько грабить и уводить в плен жителей. Воду татары не любили, флота своего у них не было, и набеги свои они совершали по суше или высохшим поймам рек. А для русских людей того времени реки были главными транспортными магистралями. Тем более что Везёлка и Северский Донец, да и другие реки, были широки и полноводны, и по ним ходили суда.

Предки Пушкина

В городах Белгородской черты служили дальние предки великого поэта Александра Пушкина – Фёдор Тимофеевич Пушкин был воеводой в Хотмыжске, а Борис Иванович – в Яблонове. Ещё до строительства черты, когда отдельные крепости не были соединены оборонительными сооружениями, воеводами Белгорода были ещё один предок Пушкина – Гаврила Григорьевич – и предок писателя Ивана Тургенева Афанасий Дмитриевич Тургенев. Одним из первых воевод Белгородской черты был старший сын освободителя Москвы Дмитрия Пожарского – князь Пётр Пожарский. Правда, вспоминают о нём как о человеке, который не обладал большими способностями к управлению. Своим продвижением по службе он был обязан знаменитому отцу.

А воевода города-крепости Яблонов стольник Андрей Бутурлин прославился тем, что под его руководством деревянный острог с шестью башнями был возведён всего за две недели! На строительстве работали две тысячи московских стрельцов, а лес для надолб и засек заготавливали белгородцы и оскольчане.

Три Белгорода

Белгород – главный город-крепость Белгородской черты – дважды переносили с одного места на другое. Первую крепость Белгород построили на меловой горе на правом берегу Северского Донца. Сейчас на этой местности располагается авторынок, рядом остались те самые меловые горы. Крепость была хорошо укреплена, но очень трудно было снизу подавать грузы, да и подземных водных источников в том месте не было. Так что долгую осаду такая крепость выдержать не могла. Стояла первая крепость всего 16 лет – с 1596 по 1612 год. В 1612 году её разграбили и сожгли польско-литовские войска.

Новую крепость построили в другой части города, на левом берегу Северского Донца. Сейчас это район Старого города и Крейды. Она простояла дольше – с 1613 по 1650 год. Сооружения возвели в низине реки, и постоянные паводки подмывали деревянные и земляные укрепления.

Третья крепость существовала с 1650 года до середины XVIII века, построили её на левом берегу реки Везелицы. Если смотреть на современную карту города, располагалась она в пределах улицы Пушкина, проспекта Славы, проспекта Богдана Хмельницкого в районе остановки «Родина» и вниз в сторону железнодорожного вокзала. Башни её часто перестраивались, наряду с жилыми домами строились артиллерийские склады и казармы для солдат. Когда в 1783 году Крымское ханство стало частью Российской империи (вошло в состав Таврической губернии на территории Крыма, центром её стал город Симферополь), надобность в Белгородской крепости как оборонительном сооружении отпала. В начале XIX века рвы были засыпаны, а земляные валы разрушены, деревянные башни снесены. На месте Белгородского кремля прошла улица Ново– Московская (сейчас – проспект Славы), на месте жилых домов построена Соборная площадь – центр обновлённого города.

Засеки и валы

В местах, где было много лесов, города строились из дерева, а особенностью богатых лесом мест были засеки – заграждения, созданные из поваленных деревьев. Их укрепляли деревянными кольями, камнями и т. д. Кроны деревьев «смотрели» в сторону противника. А ещё вокруг крепостей устанавливали надолбы – врытые в землю навстречу врагу тяжёлые столбы. Их выстраивали линиями в два-три, а то и четыре ряда.

Там, где лесов не было или было очень мало, строились огромные земляные валы – высокие заграждения из насыпанной земли. У крепостей (Белгород, Болховец, Новый Оскол и Нежегольск и др.) земляные валы служили ещё и городскими стенами.

Некоторые крепости так и называли – «земляные города». Конечно, дома и башни там строили не из земли, а из дерева, но главными оборонительными сооружениями были именно валы. Они были нужны не только для того, чтобы не пустить врага на Русь, но и чтобы не выпустить его и взять в плен или уничтожить. Были случаи, когда татары заставляли русских пленников рыть сквозь валы проходы, чтобы спастись бегством от русского войска. Так что земляные валы были больших размеров и в ширину, и в высоту. Поэтому неправильно называть Белгородскую оборонительную черту засечной чертой: засеки были лишь частью оборонительных укреплений.

Привратные святыни

В те времена все люди были верующими, и поэтому в каждом городе и селе была церковь. Строили храмы или часовни и в городах Белгородской черты. Практически над воротами каждой въездной башни (так назывались башни с проходом, через который можно было попасть в крепость) висела привратная икона. И путники, и служилые люди молились иконе, прежде чем войти в город.

В XVII веке был особый тип икон – с изображением русских царей. Такие святыни жаловали только в города, имевшие особую значимость для Русского государства. Одна из таких икон была торжественно передана и в Белгород, что подчёркивало важную роль города в жизни государства Российского.

Подземные ходы

В каждом городе-крепости были тайники и подземные ходы. Вход в тайник оборудовали в виде колодца глубиной 10-15 метров, из которого уходил подземный ход, заканчивающийся за крепостными стенами. От острогов копали рвы, обкладывали их внутри брёвнами и засыпали землёй. Тайники вели к рекам или монастырям. Эти спасительные подземные ходы позволяли служилым людям и другим жителям крепостей запасаться водой или посылать гонцов за подмогой. Это было очень сложным инженерным сооружением. Внутри подземные ходы обкладывали дубовыми плахами, а щели между ними заливали свинцом, чтобы не проходила вода.

Многие монастыри, особенно подземные (в Белгородской области таких два – Холковский монастырь в Чернянском районе и монастырь святого Игнатия Богоносца в Валуйском районе), тоже имели свои подземные ходы. Некоторые строения в крепостях Белгородской черты были соединены такими тайными подземными магистралями.

Многие подземные ходы сохранились и до наших дней, особенно вырубленные в меловых горах. Кстати, в Белгороде на проспекте Славы, возле старинного дворянского дома, где сейчас расположен овощной магазин, строители обнаружили провалы в земле, похожие на засыпанные подземные ходы. Может быть, это и есть отголосок древней истории нашего края?

Подвиг 700 ливенцев

Самой кровопролитной битвой за всю историю оборонительной черты стал бой у Савиной дубравы. Защитники города-крепости Ливны вступили в бой с татарским войском, которое почти в 30 (!) раз превосходило по численности отряд русских служилых людей. А в ту пору – в 1632 году – отдельные построенные в степи крепости ещё не были соединены в одну оборонительную черту и не спасали от нападений врага.

Отряд из 300 татар возвращался из набега мимо города Ливны (сейчас это город в Орловской области). Вслед за ними выехали 700 ливенских казаков и детей боярских. 3 августа 1632 года ливенцы настигли врага, но татары были хитры: к этому времени с Изюмского и Муравского шляхов подошла целая орда – 20 тысяч крымцев! Они окружили русских воинов. Завязался неравный бой…

Начальник отряда голова Гринёв отвёл ливенцев в Савину дубраву – густой лес в 50 верстах от Ливен. Сейчас это окрестности деревни Становое Курской области. Там вплоть до ХХ века при раскопках находили фрагменты кольчуг и стрел.

Врагов у ливенцев было не только много: в этом походе у крымского хана была в составе орды и лучшая пехота в Восточной Европе – несколько тысяч турецких янычар, которые хорошо владели огнестрельным оружием и везли с собой артиллерию. Больше суток 700 ливенских воинов сдерживали многотысячную орду. Это позволило выиграть время, организовать оборону на подходах к Москве. Жители успели попрятаться в леса и остроги, увели скот, да и воинские люди лучше подготовились к бою с врагом. Больше тысячи ордынских воинов положили отважные ливенцы, 300 человек погибли, остальных татары увели в плен. Потом враги напали на Ливны, другие поселения, грабили и убивали жителей…

Вот чтобы больше не допустить таких разрушительных набегов, и решили соединить разрозненные крепости в одну оборонительную черту, которая широким заслоном стала бы на пути многочисленных врагов и не пустила их в самое сердце Руси.

Слободка Белгородского Никольского монастыря на речке Харьков в Белгородском уезде

Мало кто знает, но современный город Харьков был на самом деле основан не в 1653– м или 1656 году, как об этом пишут в Интернете, а несколько раньше. Как минимум он уже существовал в 1648 году как слободка Белгородского Никольского монастыря на Белгородской кринице. И на тот момент в ней жило более ста человек монастырских крестьян. Управлял ею от Никольского монастыря белгородский поп Иван. Население было смешанное – русские и украинцы. Жили дружно, помогали друг другу. Вместе трудились, вместе отбивались от разного рода врагов, вместе и праздновали.

Часы с боем

В 1667 году Белгород стал не только военным и административным, но и духовным центром – в этом же году учредили Белгородскую епархию.
А в 1669 году на Никольской воротной башне, которая соединяла две части Белгорода – «Малый» и «Большой» города, – установили часы с боем, сработанные французскими мастерами. Это были единственные башенные часы на всей Белгородской черте! Такие часы – знак признания особой роли Белгорода в жизни Российского государства.

Редакция «Большой переменки»

Писатель Борис Васильевич Изюмский – человек очень нелегкой, но интересной и счастливой судьбы. Счастье писателя – его книги. То, что написано Б. В. Изюмским для детей и взрослых, легко и навсегда нашло дорогу к сердцам и душам читателей. Книги его обладают одним неоспоримым достоинством – они интересны. А интересны потому, что написаны человеком талантливым, широко образованным, точно и глубоко знавшим то, о чем он пишет.

Круг его интересов обширен. Борис Васильевич писал проникновенные стихи. Правда, в отличие от многих торопливых поэтов, печатал их очень редко. Широкому кругу читателей Б. В. Изюмский известен как прозаик, автор многочисленных романов, повестей и рассказов. Он одинаково хорошо, профессионально владел и темой современности, и темой русского прошлого, которое знал глубоко, будучи по образованию историком.

Борис Васильевич Изюмский родился 6 марта 1915 года на Волге, в городе Царицыне. Сейчас это Волгоград, известный всем по знаменитой Сталинградской битве, одним из участников которой был и он сам. Умер он 6 сентября 1984 года, тяжело проболев последний год жизни. До последнего часа писатель жил с достоинством волевого человека, работая над исторической повестью о декабристе Николае Бестужеве. Книга эта обещала быть значительной и интересной, о чем позволяют судить написанные страницы.

Детские и юношеские годы писателя прошли в городе Таганроге, где всегда были сильны культурные и литературные традиции, оставленные в наследство родному городу великим таганрожцем Антоном Павловичем Чеховым. Память о А. П. Чехове, стойко живущая на его родине, повлияла и на выбор жизненной дороги советского писателя Б. В. Изюмского.

…Писателем надо родиться. Но это не значит, что каждый человек, родившийся с задатками литературного таланта, становится писателем. Чтобы одаренный от природы человек мог войти в литературу, необходим огромный жизненный опыт, культура души, неиссякаемое трудолюбие, всеохватывающая преданность своему призванию. Очень нелегко даже талантливому человеку стать настоящим писателем!

Природного дарования Борису Васильевичу было не занимать. Он рано начал зарабатывать на хлеб себе и больной матери. После школы работал грузчиком и токарем на одном из заводов индустриального Таганрога. На заводе стал активным комсомольцем.

Всю жизнь Борис Васильевич много читает, становится всесторонне образованным человеком, успешно заканчивает Ростовский педагогический институт. Получив высшее образование, преподает историю в ростовских школах. Опыт школьного учителя плодотворно скажется впоследствии на его литературной работе. Многие его произведения посвящены школе, учителям.

Но началась война. Школу пришлось оставить. Изюмский Б. В. добровольцем уходит на фронт. Война – это тяжелая, опасная и изнурительная работа, и Борис Васильевич на себе испытал все ее тяготы. В боевых расчетах артиллеристов защищал он родной Сталинград. К исходу войны Изюмский – командир стрелковой роты. Уже в конце 1943 года в бою за Мелитополь он получает третье тяжелое ранение разрывной пулей фашистского снайпера. Ранение не позволило ему вернуться на фронт, но связи с Советской Армией он не теряет. В 1944 году в Новочеркасске создается суворовское военное училище. Педагог, боевыми маршами прошагавший дорогами войны, прикомандировывается к этому училищу, где преподает для будущих армейских командиров историю, психологию и логику.

Семь лет в Новочеркасском суворовском училище стали для писателя важной жизненной школой, давшей ему богатый материал и опыт для литературной работы.

Первый сборник рассказов Б. В. Изюмского «Раннее утро» вышел в 1946 году в Ростове-на-Дону, но подлинным началом его многолетних писательских трудов надо считать книгу «Алые погоны». Именно эта повесть, рассказывающая о жизни ребят в суворовском военном училище, принесла ему как писателю широкую известность.

Более сорока лет назад «Алые погоны» впервые увидели свет в журнале «Новый мир». С того времени книга много раз издавалась в Москве и за рубежом. Сделанные по ней кино– и телевизионные фильмы пользовались неизменным успехом у зрителей, и это вполне понятно. Тонко и проникновенно удалось писателю раскрыть психологию детей в условиях особой, военной школы. Каким многообразием детских характеров населена эта книга! «Алые погоны» нисколько не устарели и в наши дни. Столкновение в книге двух систем воспитания – по-солдатски командной и терпеливо-гуманной, щадящей легко ранимую детскую душу, – делает «Алые погоны» современным произведением, помогающим осмыслить и двигать вперед трудное дело школьной реформы. В книге «Подполковник Ковалев» писатель прослеживает дальнейшую военную судьбу своих воспитанников, живо и увлекательно изображает жизнь и быт современной Советской Армии.

Сорок лет литературной работы Б. В. Изюмского пришлись на очень трудное время в нашей общественной жизни. Нелегко было и Борису Васильевичу пробиваться в своих книгах к подлинной правде жизни. Но он пробивался, ему многое удавалось. И здесь сказались предельная честность, всестороннее изучение жизни, кропотливое собирание материала. Когда Борис Васильевич задумал написать свой роман «Море для смелых», он на несколько лет поселился в Волгодонске, на берегу Цимлянского моря, работал в этом городе рядом со своими героями, узнавал их жизнь не из творческой командировки. В Волгодонске глубоко уважали его труд. И вполне закономерно, что Борис Васильевич стал впоследствии почетным гражданином города Волгодонска.

Роману «Плевенские редуты» предшествовали длительные и вдумчивые путешествия по Болгарии. Города и селения этой страны, ее своеобразная природа, памятники архитектуры, реликвии освободительной войны, а главное – простые люди Болгарии знакомы писателю не понаслышке. Он сам все это видел и познал в живом общении со страной. И поэтому всем своим строем «Плевенские редуты» так точны и достоверны. Роман получил высокую оценку читателя, и автор его был удостоен болгарского ордена Кирилла и Мефодия.

Одну из последних своих работ «Небо остается» Борис Васильевич написал как непосредственный участник войны. Многое, о чем он пишет в романе, им лично пережито и прочувствовано.

Настойчивое постижение подлинной правды жизни, точность увиденных деталей, реальность жизненных обстоятельств в накопленном материале позволяли Б. В. Изюмскому не поступиться правдой в своих книгах.

Закономерно было и обращение писателя к темам русской истории. Профессиональный историк, знаток подлинных документов, он знал язык своих исторических персонажей. И снова путешествия по местам событий. В Киеве, Новгороде, Тамани он внимательно изучает сохранившуюся старину, вживается в то время, о котором намерен писать.

Исторические повести В. В. Изюмского всегда интересны. Он отлично владеет искусством построения остросюжетных повествований. С первых страниц книги вы сами почувствуете эту грань таланта писателя.

Книга, которую вы держите в руках, достаточно полно познакомит с историческими сочинениями Б. В. Изюмского. Открывает ее повесть «Бегство в Соколиный бор», рассказывающая о Киеве времен Ярослава Мудрого, о первых школах на Руси, о несправедливости власть имущих, о том, как создавались законы «Русской правды», о талантливости, бесстрашии простых русских людей, их борьбе за счастье.

Две другие повести, «Соляной шлях» и «Град за лукоморьем», связаны судьбой одного героя – Евсея Бовкуна. Вместе с ним, вслед за чумацким обозом, читатель пройдет в Крым за солью нетронутой плугом девственной степью, станет свидетелем жестоких схваток половцев с русскими людьми… Увлекательное это будет путешествие!

С большим искусством, достоверно и в полном соответствии с исторической правдой автор вплетает в судьбу независимого и гордого Евсея Бовкуна возникновение первых русских поселений, в диком, но вольном тогда Подонье. Сюда от гнета князей и знатных богатеев уходит со всех концов Руси вольнолюбивая голытьба. Сюда устремился и смерд Евсей, ища спасения от кабалы боярина-живодера Путяты. Но жизнь вдали от родного Киева и вблизи от кочевий половецких племен полна трудностей и опасностей. И Евсей вынужден вновь искать спасения, теперь уже на самом краю русской земли – в городе Тмутаракани у берегов Черного моря.

Изюмский шлях - ответвление Муравского шляха. Если Муравский шлях шел по западному берегу Северского Донца, то Изюмский шлях пересекал Северский Донец в районе "Изюмского перевоза", далее шел по восточному берегу Северского Донца в междуречье Северского Донца и Оскола, что бы вновь встретиться с Муравским шляхом в верховьях Северского Донца.

Проще говоря, это была татарская сакма, шедшая по водоразделу Северского Донца и Оскола. Если считать напрямик, то длина Изюмского шляха составляла около 220 километров. Сегодня он проходит по территории современных Белгородской и Харьковской областей.

Преимущества Изюмского шляха перед Муравским очевидны:

Представляя собою по сравнению с Муравским шляхом только одно неудобство - переправу через Донец, Изюмский шлях зато был наиболее прямой и короткой дорогой от московской Украины к Крыму.

Сыроечковский В.Е. Пути и условия сношений Москвы с Крымом на рубеже XVIв.

Пожалуй, самое известное описание Изюмского шляха содержится в Книге Большого Чертежу (КБЧ) . Оно так и называется "Роспись Изюмские дороги". В нем 26 топонимов, используя его правильно можно многое узнать об Изюмском шляхе:

Семских Котлубанов(1) , ис под Пузацкого лесу(2) Юшковы бояраки(3) .

Юшковых бояраков , вышла речка Дубенка(4) и пала в Оскол ниже города Оскола (5).

А проехав Юшковы бояраки, верховье речки Орлей(6) , с левые стороны Изюмские дороги, а речка Орлея пала в Оскол же. А проехав Орлей, по правой стороне Изюмскои дороги, 2 речки Корень(7) да Короча(8) , а пали в реку в Нежеголь(9) , а Нежеголь пала в Донец, ниже Белагорода верст з 20, а от речек Корени и Корочи, по левой стороне Изюмскои дороги, речка Олешенка(10) пала в Оскол.

А от речки Олешенки к речкам к верх Холка (11) и Холани(12) . А речка Холка и Холань, по левую сторону Изюмские дороги, пали в Оскол от речек от Холки и от Халани, на правой стороне Изюмскои дороги, речка Волчьи Воды 13) пала в Донец.

А против Волчьих Вод, с левые стороны Изюмскои дороги, Розгромнои колодезь (14) пал в Оскол.

А от речки от Волчьих Вод и от Розгромного колодезя, на левой стороне Изюмскои дороги, речка Козинка(15) , а пала в Оскол ниже Валуики города в Козиной поляне (16).

речка Хотомль (17) пала в Донец.

а пали в Донец.

речка Булуклея (20) пала в Донец.

А от речки Булуклеи к речкам ка а пали в Донец под Изюмским Курганом (23), от Царева города (24) верст с 8; и тут Донец Северскои (25) возятся.

А перевезшись Донец, итти от Северского Донца на Муравскую дорогу, а от Северского Донца до Муравскои дороги верст с 40, а взойдет на Муравскую дорогу верх реки Орели (26).

А от Царева города до Перекопи скорою ездою ехати 5 дней, а с телегами ехати недели 2.

Значительная часть шляха удачно показана на одной из карт Делиля.

Делится ли описание Изюмского шляха на логические части?

На первый взгляд такого деления в тексте нет). Но в географических описаниях 16-17 века порой достаточно классифицировать указанные топонимы, что бы понять, что деление существует.

Из 26-ти топонимов Изюмского шляха большая часть это реки, стекающие с водораздела по которому шлях проходит. Однако вначале описания упоминаются два леса Пузацкий лес (2) и Юшков буерак (3), а затем следует упоминание Валуек на Козиной Поляне (16) . ну и в конце следует упоминание Изюмского Кургана (23) и Царева города (24).

На самом деле и лесов и селений на Изюмском шляхе в 17 веке было гораздо больше. Например, тот же самый Белгород в верховьях Северского Донца. Почему же в Книге Большого Чертежу указываются именно эти три группы топонимов?

Собственно говоря перед нами указание на пять разделителей Изюмского шляха:

1 . Шлях ответляется от Муравского шляха (Пузацкий лес и Юшков буерак).

2 . Шлях идет в междуречье Оскола и Северского Донца.

3 . Шлях дойдя до "линии Валуек" поворачивает к Северскому Донцу.

4 . Шлях форсирует Северский Донец у Изюм кургана.

5. Шлях поднимается к Муравскому шляху.

Часть 1-я. Изюмский шлях, как часть Муравского шляха.

Как мы помним, Муравский шлях идет по западному берегу Северского Донца, а Изюмский шлях по восточному. Следовательно Изюмский шлях должен ответвляться в районе верховья Северского Донца. Но в описании что дается в Книге Большого Чертежу это не так. Сначала описывается большой участок Муравского шляха между Сеймом и Осколом который собственно Изюмскому шляху предшествует. Авторы как будто, готовят путника к повороту от основного маршрута задолго до того как этот поворот состоится.

Зачем же так тщательно описывать участок собственно Муравского шляха называя его Изюмским? Ведь на карте хорошо видно что шляхи разойдутся только между Орликом и Корочей. Перед нами один из характерных приемов составителей Книги Большого Чертежу. Точно также "не разделяются", например, Пахнутцева и Луковская дорога идущие от Мелового брода. На самом деле от Мелового брода идет только один водораздел между Лещином и Хоном.

От Муравскои дороги на лево, от Семских Котлубанов(1) , ис под Пузацкого лесу(2) , Изюмская дорога, а по леву Изюмские дороги леве Юшковы бояраки(3) . От Изюмские дороги на леве, из Юшковых бояраков , вышла речка Дубенка(4) и пала в Оскол ниже города Оскола (5). А проехав Юшковы бояраки, верховье речки Орлей(6) , с левые стороны Изюмские дороги, а речка Орлея пала в Оскол же.

Теперь о мелких несоответствиях современной карты и данных КБЧ:

• Четыре западных притока Оскола отмеченных сиреневым КБЧ не знает.
• Пузацкий лес относится не к бассейну Сейма, а к бассейну Оскола.
• Река Дубенка действительно течет из под Юшковых буераков, только вот между ними весьма широкий водораздел, и текст КБЧ это особенно подчеркивает фразой "вышла речка Дубенка".

Наконец немаловажно отметить что топоним Орел (Орель, Орлик), как известно означает угол. Собственно, Изюмский шлях начинается от угловой реки Орлик и заканчивается у угловой реки Орель.

Часть 2-я. Собственно, Изюмский шлях.

Часть 3-я. Поворот к Северскому Донцу.

В этой части описания Книги Большого Чертежу всякая подробность исчезает. Чем дальше на юг, тем меньше знают московские географы! Составители указывают лишь притоки Северского Донца. Хотомль, Гнилица, Бурлук, Булуклея, верховья Изюма и Изюмца. Все эти топонимы сохранились на современной карте, а поскольку искать шлях по столь скудным указаниям проблематично приведем интересную карту Делиля:

А от речки от Хозинки, по правой стороне Изюмскои дороги, речка Хотомль (17) пала в Донец.

А от речки Хотомли, по правой стороне Изюмскои дороги, речка Гнилица (18) да речка Бурлук (19), а пали в Донец. А от речки Гнилицы да от Бурлука, по правой стороне Изюмскои дороги, речка Булуклея (20) пала в Донец.А от речки Булуклеи к речкам ка верховью к Изюму (21) да к Изюмцу (22),

Часть 4-я. Переправа через Донец.

Сведения о переправе достаточно скудны.

а пали в Донец под Изюмским Курганом (23), от Царева города (24) верст с 8; и тут Донец Северскои (25) возятся.

Но на одной из карт Делиля этот участок изображен весьма отчетливо:

Весьма любопытные сведения о переправе через Донец опубликованы Д. И. Багалеем. Оказывается к переправе через Донец татары шли через редкодуб (дубовый лес из больших деревьев в котором велико пространство между старыми дубами):

Книги описные и мерные новой черте от Цареборисова города вверх по реке Северскому Донцу и по речке Мжу до старова валу и до Коломка... 1680 г.

А от того пришиба до устья Изюмца три версты восмьдесят сажень. От Изюмца до большого переполянья что к Изюмскому броду двести семьдесят сажень лесу и озер быть засеке. А того переполянья до Изюмского броду с русскую сторону и до Изюмской сакмы и до броду, где татаровя через Донец Ходять степи триста сажень сделаны надолбы.

От того броду по Донцу до перевозу Торского с рускую сторону степи восмьсот пятдесят сажени а по крымской сторне тут конец лесу и озерам что от Каменки, а по конец лесу к перевозу редкодубу против устья Изюма к Донцу двести сажень а меж озер и лесу тем редкодубом татаровя ходят Изюмскскою сакмою быть надолбам и башне.

От перевозу до устья Изюма лес и по переполянью и через брод Изюмскую сакму по берегу и по перевозу на руской стороне зделаны ныне вновь надолбы а на сакме против броду зделана башня.

Около устья изюмского от перевозу длина лесу и озер пятьсот сажень а вверх того лесу по речке Изюму до Изюмского городка верста шестьдесят сажень в городке казаков семьдесят дворов промеж сакмы Изюмской и городка Изюма в поляне на перевозе пристойно быть городу великому для Изюмского перелазу и Торской дороги, а до Тору дватцать верст.

Часть 5 -я.Подъём к Муравскому шляху и расстояние до Перекопа.

Последний отрезок Муравского шляха Книга Большого Чертежу описывает весьма поверхностно:

" А перевезшись Донец, итти от Северского Донца на Муравскую дорогу, а от Северского Донца до Муравскои дороги верст с 40, а взойдет на Муравскую дорогу верх реки Орели (26). А от Царева города до Перекопи скорою ездою ехати 5 дней, а с телегами ехати недели 2."

С точки зрения географии и логики это сообщение бессмысленно. Так как Верховья Орели лежат гораздо севернее Изюмского шляха. Зачем же двигаясь на юг возвращаться на север?. Обстоятельства этой географической ошибки хорошо видны на одной из карт Делиля:

https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b550030015/f1.item.r=vorskla.zoom

Проистекает ошибка вероятно оттого, что от верховьев Орели на Изюмский шлях с Муравского ездили станичники по данным Разрядной книги:
"Устройство станичной службы въ Чугуевѣ было предписано послѣ отписки изъ Чугуева о несообщеніи въ Чугуевъ вѣстей бѣлгородскими станичниками, ѣздившими на Муравскій шляхъ къ Орели и Самарѣ и наИзюмскую сакму ..."

Следует предполагать что при движении по Муравскому шляху с юга на север подъем все же осуществлялся от верховьев Самары